Руслан Смелянский: информация всегда стоила дорого

Смелянский: Вычислительных комплексов.

Кузичев: Вычислительных комплексов факультета вычислительной математики и кибернетики МГУ.

Смелянский: Да. И научный руководитель лаборатории безопасности информационных систем.

Кузичев: О, это интересно - безопасности информационных систем. Вот это словечко почти забытое, из 60-х - кибернетика, очень нравится.

Долгин: Ну, не то чтобы информационные системы сегодня совсем забыты.

Кузичев: Нет-нет-нет, я про словечко, исключительно про кибернетику.

Смелянский: Кибернетика?

Долгин: Ну да, ну да.

Кузичев: Так, ну и мы сегодня соответственно поговорим, попытаемся поговорить про что? Про направлении информационных технологий и эволюции их развития?

Долгин: Да, да, да.

Кузичев: С чего начнем?

Ицкович: С начала.

Смелянский: Начало - это когда?

Долгин: Вот хороший вопрос - "начало - это когда?"

Кузичев: Вам виднее.

Долгин: Откуда вы можете отсчитывать то, что развивается сейчас? И как это пришло в нашу жизнь?

Смелянский: Ну, на самом деле, если говорить о системах сбора, передачи и обработки информации, то это еще, так сказать, до рождества Христова. В первых же государствах, естественно, возникала потребность сбора информации о состоянии государства, как минимум о состоянии урожаев, о перспективах.

Ицкович: Хватит - не хватит.

Смелянский: Хватит - не хватит, да, так сказать, о численности населения, о состоянии дел на границах, о возможных вторжениях. Например, когда я был школьником, я никак не мог понять, так сказать, в чем, если так можно сказать, прелесть Великой Китайской стены, и как эта стена может вообще защищать кого-то, так сказать, когда существовали стенобитные машины, существовали механизмы. И только вот побывав в Китае и подойдя к этой стене, я понял, в чем ее смысл. Ее смысл просто было задержать противника ровно на тот период пока информация дойдет до центрального руководства, если на современном языке, и можно было бы подтянуть войска именно, так сказать, в ту локальную точку, где произошло вторжение.

Кузичев: Получается, высота и толщина Великой Китайской стены прямо пропорциональны скорости распространения информации от нее до центра.

Смелянский: Не только. Плюс... Ведь дело в том, что Великая Китайская стена, она располагается в гористой местности, она располагается в горах. Поэтому широким фронтом к этой стене подойти нельзя, можно только подойти очень узким фронтом. Поэтому, как вы правильно сказали: ширина, высота плюс пересеченность местности...

Кузичев: Расположение. И все это вместе прямо пропорционально-таки скорости распространения информации.

Смелянский: Да, да.

Кузичев: Как интересно, а?

Смелянский: Да. Мы можем вспомнить древний Вавилон и древнюю Грецию, когда использовались, так сказать, костры, когда использовались всякие дымные системы. Затем начало 18 века, если посмотреть дальше, это возникновение системы передачи информации. Вспомним графа Монте-Кристо, так сказать, флаговая система, когда с помощью флагов передавалась информация на десятки лье. И, например, от Парижа до Бристоля информация доходила за несколько десятков минут.

Кузичев: Это известно. Подождите, но это не какая-то маленькая натяжка? Вот у меня утром сегодня тоже одна кошка орала благим матом, а другая, восприняв эту информацию, спряталась.

Смелянский: Так?

Кузичев: Ну, это же не то, чем ваш факультет уважаемый занимается?

Смелянский: Нет, подождите, вы же сказали об информационных технологиях. И если с этой точки зрения, например, посмотреть, почему саентология наиболее развита на сегодняшний день, просто-напросто потому, что за две тысячи лет до нашей эры в Китае уже была письменность, уже была печатная продукция, как мы сейчас говорим, и на сегодняшний день это наверное, единственная страна, где есть печатные источники литературные с так называемыми критиками экспертов. То есть у императора были критики, которые обязаны были писать критику на действия императора. Как сами вы понимаете, это очень такая была деликатная роль, постольку поскольку опасная: если перегнешь или если не догнешь...

Ицкович: То критику не воспримут.

Смелянский: Ну, я думаю, что можно было пожертвовать и головой, потерять голову при этом. Вот. Дальше, естественно, по мере развития, так сказать, общества... При этом надо сказать, что информация в обществе всегда стоила дорого. И если мы вспомним и развитие разведки, развитие шифрования, то есть как способов защиты информации, так сказать, существовала контрразведка, существовала всегда, и, кстати, вот в России, в Российской империи, существовала одна из наиболее развитых служб по криптографии, где как раз развивались методы...

Кузичев: То есть был такой период, когда мы в информационных технологиях, так сказать, были передовой державой в этом смысле?

Смелянский: Если мы посмотрим с вами на конец 19, на начало 20 веков, совершенно четко в России развитие телеграфии, развитие телефонии, например, развитие телефонных аппаратов. Очень многие модели современных в ту пору телефонных аппаратов, они были сделаны именно в России.

Кузичев: Все, о чем вы говорите, это распространение информации, да?

Смелянский: Это не только распространение, телефон - это также и сбор информации, постольку поскольку, так сказать, это то, что называется доплексный канал, информация по нему передается в оба конца. Вот что касается обработки информации, то есть информацию нужно было каталогизировать, ее нужно было классифицировать, ее нужно было индексировать, постольку поскольку государственная машина требовала, так сказать ускорения поиска, например, нужного документа, нужной информации. И поэтому если мы с вами посмотрим на архивное дело, то оно насчитывает в своей истории многие сотни лет. Естественно, как при этом не вспомнить того же самого Блеза Паскаля, который создает первые механические вычислители, так сказать, того же самого Чарльза Бэббиджа - человека во всех смыслах уникального, постольку поскольку мало того, что он сделал то, что называется сейчас архитектурой первого такого вычислителя, который имел все компоненты современного компьютера, Беббидж был интересен тем, что он сделал целый ряд изобретений. Например, все мы знаем, что впереди тепловоза, паровоза существует такая юбка. Вот это изобретение Чарльза Бэббиджа. Вот эта решетка, она не позволяла коровам попадать под колеса, в результате чего поезд сходил с рельсов. То есть это сугубо было прагматическое изобретение.

Ицкович: Нет, ну то что прагматическое, понятно. А что, прямо корова могла сшибить поезд?

Смелянский: А нет, дело в том, что поезд, наехав на корову, мог сойти с рельсов, вот в чем проблема. Потому что паровоз, скажем, начала 19 века - это не современный тепловоз или не локомотив, так сказать.

Ицкович: Легче?

Смелянский: Конечно, он был легче, он был легче.

Кузичев: А вы уверены, что мы сейчас об информационных технологиях говорим?

Долгин: Да, хочется к современному этапу придти.

Смелянский: Давайте, да.

Ицкович: Давайте. Но про коров - это было интересно.

Кузичев: Это было интересно, это правда.

Долгин: Хорошо. А от чего вы отсчитываете современный этап развития информационных технологий?

Смелянский: Что значит современный этап развития? Мы можем говорить о современном состоянии развития информационных технологий. Это состояние самым непосредственным образом связано вот со всей той историей, о которой мы только что с вами говорили, постольку поскольку, например, если мы с вами вспомним, опять вернемся к Чарльзу Бэббиджу и вспомним его известную разностную машину, на которую английское правительство выделило 20 тысяч фунтов стерлингов серебром, это огромные деньги по тем временам. Если мы с вами вспомним, когда это произошло, это происходит в 1812 году. Что в это время происходит в мире? Наполеоновские войны. Происходит континентальная блокада, когда Наполеон блокирует Англию. И тем не менее Англия выделяет эти огромные деньги из своего государственного бюджета на строительство этой машины. Для чего? Для того, чтобы... Англия - морская держава, и ей нужны были навигационные таблицы. Эти навигационные таблицы нужно было быстро каждый раз пересматривать, постольку поскольку идет движение земли (так сказать, не будем здесь вдаваться), и нужно было быстро и самое главное безошибочно, чего не может человек, пересчитывать эти таблицы. Вот собственно это было первое назначение разностной машины Чарльза Бэббиджа. Ну а затем он делает уже, так сказать, второй проект, так называемый универсальный вычислитель. Ада Лавлейс, дочь Байрона, первая программистка, которая пытается писать программы для этой машины, и так далее, и так далее. Все это самым неразрывным образом связано с тем состоянием, к которому мы сейчас приходим. Те же самые языки программирования. На самом деле языки программирования возникли не в 50-х годах, как это принято говорить, там с появлением Фортрана, Алго. Первые языки программирования появились в 43-м году. Карл Цузе, на самом деле ученый незаслуженно забытый, больше по политическим причинам, постольку поскольку он работал активно в фашистской Германии, он разработал машины Цузе. Фирма, которую он основал, впоследствии превратилась в фирму "Сименс". И его машина программировалась на языке Планкалкюль. Это был язык программирования, на котором писались программы. То есть это не был машинный код в цифрах. Вот я сам, скажем, свою профессиональную карьеру я начинал с того, что я писал программы в цифрах. Просто вот циферки, так сказать.

Кузичев: Слушайте, а первая программистка в истории - это Ада Лавлейс?

Смелянский: Да, это Ада Лавлейс, это дочь Байрона. И она дружила с Чарльзом Бэббиджем и была увлечена проектом вот этой универсальной машины. И она была первым программистом, кто писал программы для этой машины. И именно в честь нее назван язык Ада, который является фактически стандартом для Министерства обороны Соединенных Штатов Америки. И если вы подаете свой проект, скажем, информационной системы, то вы должны его специфицировать на одном из как минимум подмножеств этого языка Ада.

Кузичев: С ума сойти! Никогда бы не подумал. Вообще не подумал бы, что...

Ицкович: "Язык Ада" - вообще тоже хорошо звучит...

Кузичев: Это нам привычно, это мы на нем говорим каждый день.

Смелянский: Ну, "язык Ада" - это напоминает... Однажды сцену я наблюдал на проспекте Калинина, там раньше отдел математической литературы, он на первом этаже располагался, очередь на сдачу книг в букинистический отдел, она всегда вытягивалась вдоль этого отдела. И вот я стоял в этом отделе, там рассматривал книжки последние и обратил внимание на одну пожилую даму, на лице которой был написан ужас, просто ужас. Я проследил за ее взглядом и увидел корешок книжки, которая называлась так: "Экстремальные задачи на раскрашенных ребрах графа".

Кузичев: Послушайте, давайте на этом прервемся, дадим людям осмыслить, представить себе раскрашенные ребра графа. А мы через две минуты вернемся.