Андрей Летаров: энтузиастам не нужно мешать

Одарённым детям принято создавать тепличные условия. Как распознать одарённого ребёнка, какие у него должны быть способности? Об одарённых детях, их обучении и воспитании Анатолий Кузичев и Борис Долгин беседовали с микробиологом Андреем Летаровым в программе "Наука 2.0" в эфире радио "Вести ФМ".

Кузичев: Итак, друзья, очередной выпуск программы "Наука 2.0", совместного проекта... да уже чего там, какого проекта, это уже ребенок наш вообще, детище.

Долгин: Такой выросший, выросший.

Кузичев: Да, подросший парень. Портала совместный, так сказать, ребенок "Полит.ру" и радиостанции "Вести ФМ". Сегодня мы приветствуем Андрея Викторовича Летарова - кандидата биологических наук, заведующего лабораторий вирусов микроорганизмов Института микробиологии имени Виноградского РАН. Но, так сказать, те организмы, о которых мы сегодня будем говорить, они не совсем микро.

Долгин: Собственно о микро мы как-то говорили в телевизионном выпуске "Науки 2.0". И я думаю, поговорим еще на радио.

Кузичев: Говорили, да, говорили. Многие помнят Андрея Викторовича, да. Но сегодня будем не о микроорганизмах, а о подросших. Мы будем сегодня говорить о детях, более того - о детях одаренных, и о проблемах образования для подобных персонажей, детей.

Долгин: Иногда их еще называют "детьми со специальными потребностями".

Кузичев: Да?

Долгин: Да, имея в виду все-таки их дополнительную такую мотивацию к знанию, желание этим заниматься, ну а соответственно и потребность в том, чтобы у них были хорошие педагоги.

Кузичев: А, стоп. А мы полагаем, что у них у самих есть эта потребность и желание этим заниматься?

Долгин: А вот это хороший вопрос.

Летаров: Здравствуйте.

Кузичев: Здравствуйте.

Летаров: Большое спасибо, что пригласили меня на эту программу. Для начала давайте немножко о самом термине "одаренный". Мне на самом деле не очень нравится этот термин, отчасти потому, что в мире не существует такого прибора, как "одариметр".

Кузичев: Да, точно.

Летаров: И если в некоторых областях люди, обладающие какими-то особенными исключительными способностями, выявляются сравнительно легко, ну вот, например, в музыке, поскольку, наверное, во многом, хотя и не совсем, способность человека хорошо играть музыку определяется какими-то врожденными качествами, так сказать, особой...

Долгин: Не все музыковеды и музыканты с этим согласны и говорят нередко тоже о необходимости всего лишь развивать, и том, что какие-то элементы слуха есть у всех.

Кузичев: Это раз. А, во-вторых, Андрей Викторович, вы на скользкую дорожку встали. Потому что нам сейчас скажут: хорошо, а блестящие музыканты должны, значит, измеряться "блестящитиметрами"? Тоже их ведь нету. А блистательные дирижеры, а великие композиторы? Ну и так далее.

Летаров: Я с вами абсолютно согласен. Если мы уйдем от таких областей, как музыку или, допустим, математика, в область, например, собственно естественных наук, то вот чем определяются способности к химии, никто сказать не может.

Кузичев: Только склонностью, интересом.

Летаров: Возможно, и так. Возможно, и так.

Долгин: Ну да, склонностью, интересом, желанием этим заниматься, строго говоря.

Кузичев: Да, да.

Летаров: Ну, поэтому интерес и желание заниматься выражаются, так сказать, в хоть сколько-нибудь измеримом показателе, таком как мотивация.

Кузичев: То есть одаренность, скажем, в таких областях - это действительно желание. Одаренности равно желание.

Летаров: Я бы был осторожнее со знаками равенства. Одаренность проявляется главным образом в желании.

Кузичев: Ну хорошо, давайте так.

Летаров: Значит, соответственно, наверное, если у кого-то есть очень большое желание заниматься химией, но в силу каких-то врожденных причин, я не знаю, у него там очень пониженные интеллектуальные способности, или он в принципе мыслит исключительно как гуманитарий и не в состоянии решать уравнения никакие, наверное, все равно ничего не получится.

Долгин: Боюсь, что это все не врожденное. Я не видел никогда людей, которые не способны решать уравнения.

Летаров: Это какие-то очень крайние случаи. Во всяком случае вот в норме одаренный человек - это человек, который хочет и что-то делает по этому поводу.

Долгин: Который готов что-то делать по этому поводу.

Летаров: Да, который готов что-то делать по этому поводу. Поскольку можно быть трижды гением, но при этом не делать ровным счетом ничего, и результат будет, так сказать, примерно нулевой. И мы, я имею в виду, наверное, общество и себя как представителя структуры общества Российской академии наук... Я не хочу сказать, что я официально представляю Российскую академию наук, естественно, но я руковожу лабораторией и, очевидно, являюсь потребителем (в кавычках, так сказать, а может быть, даже и без кавычек) кадров, которые могут и хотят. Или, точнее скажем, сначала хотят, а потом могут.

Долгин: Ну да, если не будет мотивированных школьников, потом мотивированных студентов, не будет сотрудников адекватных, коллег.

Летаров: Совершенно точно. И эта проблема очень ярко сейчас стоит, поскольку часто так получается, что когда я задаю вопрос студенту, пришедшему на диплом, "каковы, господин студент, ваши научные интересы?", коллега затрудняется ответить и говорит: "Ну, мне нравятся вот такие методы". Значит, но методы не могут быть научными интересами, соответственно научными интересами могут быть проблемы или какие-то объекты. И дальше оказывается, что человек, имеющий даже очень неплохую подготовку и там хорошие интеллектуальные способности, в смысле IQ, оказывается очень тяжело обучаемым и тяжело выводимым на состояние, так сказать, автономно работающего эффективного исследователя, которым надо руководить, а не помыкать. Значит, в отличие от его товарища, который, например, на первом курсе знает, чего и зачем он хочет, и вследствие этого даже при отсутствии у преподавателей мотивации его учить, он все равно их достанет и выудит, так сказать, свое хорошее образование, даже если попадет в не очень хороший вуз или на не очень хорошую кафедру.